Влияние иммиграции на зарплату в стране

1. Для успешного роста российской экономики необходимо привлечение новых трудовых ресурсов, именно для этого нам необходима трудовая миграция и увеличение  квот на неё.

Что такое «рост экономики»? Если речь идёт о совокупной стоимости производимых товаров и услуг, и мы считаем это самоцелью, то нашему государству следует как можно скорее начать производство тяжёлых наркотиков в промышленных масштабах. Учитывая мировые цены на героин и кокаин, можно будет сказать, что в России произойдёт колоссальный экономический бум. Правда, население вымрет — если до того такую страну не сметут с лица земли другие страны, озабоченные своей безопасностью. Зато экономический рост будет просто изумительным — прямо для книги рекордов Гиннеса.

Можно, впрочем, и не заходить так далеко. Возьмём экономические показатели какой-нибудь колонии, где производство основано на рабском труде. Если люди работают за скудную еду, социальные гарантии отсутствуют, расходы на оборону берут на себя колонизаторы, то колония будет экономически процветать. Вы хотели бы быть рабом на процветающей плантации?

Этот пример показывает, что экономический рост не может быть самоцелью. Экономика вообще не является целью. Она существует для того, чтобы обеспечивать благосостояние народа, технический и социальный прогресс, а также независимость и суверенитет государства. Она нужна, чтобы люди могли кормиться, общество — развиваться, а государство — защищаться от внешних и внутренних угроз. Если экономическая система не справляется с этими задачами, это плохая экономика, какие бы чудесные цифры она не демонстрировала.

Таким образом, ссылки на «потребности экономики» сами по себе ничего не значат.

Но это ещё не всё. На самом деле не существует никаких доказательств того, что привлечение трудовых ресурсов извне действительно способствует экономическому росту в России. Не существует ни одного авторитетного исследования этого вопроса, нет даже минимального представления о том, какие доходы и какие издержки приносит миграция российской экономике. Всё, что есть — это голословные утверждения, делаемые безапелляционным тоном. Исходят они от некомпетентных журналистов и экспертов, многие из которых представляют интересы промигрантского лобби.

Нет никаких оснований полагать, что мигранты и в самом деле полезны российской экономике в целом, а не отдельным работодателям, которые эксплуатируют их труд. А вот вред, наносимый мигрантами, известен и очевиден.

2. Рабочая сила мигрантов дешевле, а это значит, что там где раньше работал один дворник, может работать три дворника, и улицы будут чище, а там где за полную цену можно было бы набрать рабочих на строительство дома, из мигрантов можно навербовать на пять домов. Разве нам не нужны дешевые ресурсы?

Во-первых, утверждение «рабочая сила мигрантов дешевле» в большинстве случаев неверно.

Начнём с общественных работ, осуществляемых на деньги налогоплательщиков — например, тех же дворников. Труд дворников-гастарбайтеров стоит дешевле, но при этом мы не платим коммунальным службам меньше. Просто значительную часть средств присваивают себе те, кто распределяет казённые деньги. Единственным выгодополучателем являются воры. Таким образом, дешёвый труд способствует росту коррупции, которая и без того является огромной проблемой. Но, повторяем, те, кто платит за этот труд, ничего не экономят.

Далее. Дешёвая работа — это некачественная работа. В некоторых случаях — когда дело касается очень простого физического труда, вроде уборки территории, это не критично. Однако гастарбайтер-газовщик или гастарбайтер-электрик, необразованный и не заинтересованный в качественной работе, но при этом умеющий незаконно подключаться к электропитанию, представляет настоящую опасность. Мы не знаем, сколько аварийных ситуаций, в том числе и закончившихся трагически, произошли по вине подобных «специалистов».

Что касается строительства — а в этом области занято огромное число гастарбайтеров — то здесь ситуация такова. Расходы на заработную плату составляют ничтожную часть — буквально несколько процентов — от совокупных расходов на возведение здания. Основные расходы в этом бизнесе вообще не имеют отношения к строительству как таковому, а, скорее, всё к той же всеразъедающей коррупции.

Но возьмём именно зарплату. На самом деле нет никаких возможностей платить гастарбайтерам существенно меньше, чем русским. Хотя бы потому, что гастарбайтеры работают в России ещё и для того, чтобы обеспечивать своих родственников на родине. (Кстати, эти деньги уходят из страны насовсем). Реальные зарплаты гастарбайтеров — не ниже, а то и выше тех, которые можно было бы заплатить местным рабочим.

Гастарбайтеров предпочитают по другим причинам. Они готовы подчиняться насилию, выполнять любую работу, в том числе с нарушением всех и всяческих правил. Гастарбайтер, не задумываясь, выполнит любой приказ хозяина — снесёт часовню, подожжёт памятник архитектуры, и так далее. Гастарбайтер не будет свидетельствовать в суде против работодателя — особенно если он нелегал. Он не сможет и не захочет выдавать информацию о творящихся на стройке правонарушениях и даже преступлениях, начиная с нарушения строительных норм и кончая уголовными преступлениями. Но и за гибель или увечье гастарбайтера никого не будет отвечать: его тело зароют прямо на стройке. И так далее.

Именно в этом и состоит та самая экономия, о которой так любят рассуждать заинтересованные в труде гастарбайтеров работодатели. Это экономия не на труде рабочих, а на нас с вами.

То же самое касается абсолютно всех сфер деятельности, где заняты мигранты.

Более того, подобная практика разлагает общество в целом. Эксплуатация мигрантов возрождает самые архаичные, самые отвратительные общественные отношения — по сути, феодализм и рабовладение. В дальнейшем эти общественные отношения становятся нормой жизни, уже нашей с вами.

Хотим ли мы этого? Нет, мы стремимся стать цивилизованным, гуманным и справедливым обществом. Но использование труда мигрантов — во всяком случае, в тех формах, в которых это сейчас практикуется — несовместимо ни с цивилизацией, ни с гуманизмом, ни с элементарной справедливостью.

3. Трудовые мигранты занимают только те рабочие места на которые не хотят идти граждане России, поскольку на этих местах мало платят, а наши граждане хотят большего. Если они уедут, то их просто некому будет занять.

Это ложь. Огромное количество граждан России хотели бы занять места, на которых сейчас трудятся мигранты. Жители депрессивных российских регионов, в которых уровень жизни ужасающе низок, охотно работали бы в той же Москве на тех местах, на которых работают гастарбайтеры с Юга. Однако существующая система регистрации, вкупе с предпочтениями работодателей, о которых было сказано выше, тому препятствует.

При этом задействование неиспользуемых трудовых ресурсов решило бы множество тяжелейших проблем, в том числе региональных.

4. Мигранты едут сюда, потому что русские пьют, вырождаются и не хотят работать. Не случайно ведь многие русские девушки предпочитают жить с мигрантами, а не со своими гопниками и алкоголиками. Мигранты обновят кровь в России.

Сам факт того, что подобные рассуждения звучат публично, свидетельствует о том, насколько дики нравы в современной России. В любой цивилизованной стране подобные слова, сказанные о каком бы то ни было народе, считались бы проявление расизма, а озвучившие их лица, скорее всего, распрощались бы с публичной карьерой. Но, увы, русофобия в России является легальной, и более того — негласно поощряется.

Однако давайте отнесёмся к этим утверждениям серьёзно и даже предположим, что в них есть доля истины. Что из этого следует?

Начнём с алкогольной темы. Как показывает мировой опыт, алкоголизм — спутник социальных проблем, прежде всего нищеты, униженности, невостребованности и отсутствия жизненных перспектив. Русские и в самом деле бедны, унижены, их способности и таланты не имеют шансов реализоваться, они не ждут от будущего ничего хорошего. Тому есть много причин, но одной из них является ещё и замещающая миграция. Русские видят, что их место под солнцем занимают чужаки, а власть этому потакает и способствует. Все попытки как-то воспрепятствовать этому законными методами наталкиваются на глухую стену. Как может себя чувствовать человек, которого выживают с его места, из собственного дома? Как минимум, он испытывает постоянный стресс. Который снимает, в том числе, алкоголем.

Что касается утверждения «русские не хотят работать» — это просто неправда, мы разобрали это выше.

Наконец, о «русских девушках, предпочитающих мигрантов». Эта теория распространяется самими мигрантами и мигрантским лобби. На самом деле речь идёт о самом обычном насилии, прямом или косвенном. А именно: мигранты просто принуждают русских девушек — особенно тех, кого некому защитить, — к сожительству. Не всегда речь идёт о прямом насилии, достаточно систематического давления среды. Девушка, проживающая в районе, населённом мигрантами, постоянно чувствует себя в опасности — и довольно часто ищет спасения у какого-нибудь «равшана или джамшида», который обещает ей защиту. «Будешь моей девушкой, и тебя никто не тронет». То же самое, впрочем, делают гопники любой национальности — просто мигранты сейчас являются более опасными, агрессивными и безнаказанными гопниками, чем русские.

Кроме того, существует огромная проблема с девушками и женщинами, подвергающимися самому прямому, физическому насилию со стороны мигрантов. Число изнасилованных мигрантами женщин стремительно растёт, и будет расти дальше, если ситуация не изменится.

Наконец, об «обновлении крови». Даже в тех редких случаях, когда имеет место добровольный союз русской женщины и мигранта, он редко превращается в полноценный брак. Дети мигрантов — это, как правило, чрезвычайно проблемные дети. Некоторые отцы требуют от ребёнка полного и безоговорочного принятия их — а не русской — культуры,  религии и образа жизни. Другие, что чаще, не рассматривают ребёнка, рождённого русской женщиной, как своего и полностью отказываются от какой-либо ответственности. Но даже если этого не происходит, такому ребёнку гарантирована трудная жизнь: он никогда не почувствует себя вполне принадлежащим к какому-либо народу.

5. Ну и какое вам дело до того, кто кладет бетон, метет улицы и торгует на рынках: русские должны быть инженерами, врачами, предпринимателями и военными.

Подобные рассуждения были бы уместны в обществе, где узаконен апартеид, и где русские составляли бы «высшую касту». Сейчас подобное невозможно ни в одной стране мира. Если же все имеют равные возможности, то те, кто вчера клал бетон и торговал на рынках, завтра займутся другими делами, более прибыльными и интересными — прежде всего предпринимательством. В дальнейшем они же займут места в государственных структурах, то есть, фактически, получат власть.

Сейчас это и происходит в России. За последние годы вчерашние мигранты заняли ключевые позиции не только в бизнесе, но и в государственных органах, в том числе и в силовых структурах. Надо ли объяснять, на что похожа ситуация, когда милиция и внутренние войска укомплектованы и находятся под командованием людей, даже физически отличающихся от коренного населения?

6. Принимать трудовых мигрантов необходимо для того, чтобы улучшать отношения с нашими соседями, поддерживать влияние России на постсоветском пространстве.

Мы довольно часто понимаем «хорошие отношения» как ситуацию, когда один человек доволен поведением другого, а одно государство — другим. Самый простой способ добиться этого — уступать другому во всём, ублажать его, ни в чём не перечить чужой воле. В конечном итоге это добровольное рабство, полный отказ от своих интересов — во имя «хороших отношений». Это недопустимо и отвратительно — как между людьми, так и между государствами. Ни одно государство не должно добиваться хороших отношений с другим государством ценой односторонних уступок и поблажек. Это недопустимо хотя бы потому, что такая политика предаёт интересы граждан того государства, которое проводит столь унизительную политику.

Другое дело — взаимовыгодное сотрудничество на основе общности ценностей и интересов. Только такие отношения можно в полном смысле слова назвать хорошими.

Теперь вопрос. В чём состоит взаимовыгодное сотрудничество с нашими соседями, когда мы принимаем миллионы мигрантов, какие общие ценности мы разделяем и какие общие интересы преследуем?

Да, соседние государства извлекают выгоду из того, что сбрасывают нам излишки трудовых ресурсов, взамен получая деньги, заработанные — или, точнее, добытые разными способами, в том числе и криминальными, — в России. Также они получают мощнейшее средство давления на Россию — миллионноголовые «пятые колонны».

Что же получает взамен Россия, кроме сомнительных выгод и несомненных издержек? Ничего, даже благодарности. Как показывает практика, государства, чьи граждане живут на территории России, довольно часто занимают яростно антироссийскую позицию. Достаточно вспомнить Грузию, Украину или Молдову, чтобы в этом убедиться.

Более того. Подлинно национальные государства, как правило, отрицательно относятся к эмиграции — они заинтересованы в том, чтобы их граждане жили на своей земле и строили свою страну. Россия, поощряя миграцию из таких стран, тем самым портит отношения с ними.

Если же государственный режим поощряет миграцию, значит, это режим, который не справляется с задачами государственного строительства. Как правило, это неустойчивый, коррумпированный, и не пользующийся популярностью в народе. Такой режим рано или поздно падёт — и освободившийся народ вспомнит недобрым словом всех, кто его поддерживал, в том числе и Россию.

7. Граждане стран СНГ родились в одной с нами стране. Если Россия — правопреемник СССР, то они должны приезжать к нам свободно и именно Россия должна стать родиной для народов Империи.

Слово «правопреемник» не должно вводить в заблуждение. Оно касается внешнеполитических обязательств СССР перед мировым сообществом и мирового сообщества перед СССР. Так, Россия сохранила за собой места, занимавшиеся Советским Союзом в ряде международных организаций — например, в Совбезе ООН. При этом Россия несёт и издержки — например, признаёт и обслуживает долги Советского Союза. Но всё это касается лишь обязательств СССР перед государствами, существовавшими до распада СССР, и перед организациями, международными и национальными, существовавшими в тот же период. Россия не несёт никаких юридических обязательств перед государствами, возникшими в результате распада СССР.

Что касается моральных обязательств, следует иметь в виду, что всякое государство ответственно прежде всего за благополучие своих граждан, и несёт полную моральную ответственность за них. Если мигранты угрожают благополучию граждан России — а мы уже убедились, что это так — то поощрение иммиграции аморально и даже преступно.

Наконец, следует иметь в виду, что все эти народы уже имеют свои национальные государства за пределами России. У каждого мигранта уже есть Родина. Допустим, он хочет ещё одну Родину. Но у русских — и других коренных народов России — родина только одна.

8. Нелегальная миграция появляется лишь вследствие того, что на пути легальной миграции слишком много административных барьеров. Снимите их и нелегалы натурализуются и будут полезными гражданами.

Натурализация — это тяжёлый труд, за который человек берётся лишь в том случае, когда нет другого выхода. Мигранты натурализуются, когда каждый из них оказывается в положении одиночки в чужом мире, и он не сможет в нём выжить, если не усвоит чужой язык, культуру, бытовые привычки, не поймёт и не примет чужую цивилизацию как свою. Сейчас это уже не так: мигранты не делают никаких усилий для того, чтобы принять русскую культуру и нормы жизни. Им это не нужно, и они этого не хотят.

Легализация миграции приведёт лишь к расширению миграции, что снизит желание новых мигрантов натурализовываться, то есть усваивать Им будет гораздо проще жить диаспорами, в своей среде. Скорее всего, привыкать придётся не им, а русским.

9. Часто говорят о преступлениях, совершаемых мигрантами, но ведь и граждане России точно так же совершают преступления. Разве у преступности есть национальность?

Разумеется, граждане России тоже совершают преступления. Во всяком обществе есть люди, которые совершают преступления. Для того, чтобы нейтрализовать приносимый ими вред, существуют такие государству институты, как полиция, суд, тюрьмы, и так далее. Всё это — не очень эффективные, дорогостоящие, и даже опасные средства. Но государству приходится ими обзаводиться, чтобы избежать худшего — то есть криминального беспредела и разрушения устоев цивилизации.

Преступления же, совершаемые мигрантами — это дополнительная, сверхнормативная криминальная нагрузка на общество и государство.

Эта нагрузка, даже если бы она была относительно небольшой, всё равно была бы лишней. Но она очень велика — и это вполне объяснимо.

Мигранты они не чувствуют себя частью общества, в котором живут. Они не чувствуют ответственности за страну, в которую приехали на заработки, им безразлично её будущее. Они безразличны и к благополучию её жителей — ведь это не их благополучие. Они приехали сюда за деньгами — а криминальные промыслы очень выгодны. У мигрантов больше возможностей уйти от наказания, спрятаться, уехать к себе на родину, чем у местных жителей — поэтому они меньше боятся совершать преступления. Таким образом, у них гораздо меньше мотивов быть законопослушными — и гораздо больше оснований заняться чем-то незаконным.

При этом состояние правоохранительной системы плачевно. Фактически, она не справляется даже со своими обычными функциями. Дополнительная же криминальная нагрузка просто убивает её. Хуже того, правоохранительная система, как показывает мировой и российский опыт, может сама стать источником опасности для общества — поскольку поддаётся коррупции и разложению. Надо ли объяснять, что мигрантская преступность — это ещё и источник коррупции и разложения?

Позволим себе такую аналогию. Обычная, «фоновая» преступность — нечто вроде хронической болезни, типа диабета, которую нельзя вылечить совсем, но можно постоянно купировать наиболее опасные симптомы. Для этого используется дорогостоящая техника и опасные лекарства, которых к тому же постоянно не хватает. Теперь представьте себе, что больные хронической болезнью вдруг заразились ещё и какой-то опасной хворью — скажем, чумой. Как должны вести себя врачи? Могут ли они себе позволить, не обращая внимания на заразу, продолжать лечить диабет? Или всё-таки нужно бросить все силы и средства на то, чтобы спасти больного от чумы?

10. Мигранты — носители традиционной культуры и традиционного мировоззрения, они просто не могут не считать проституткой, одинокую женщину в короткой юбке идущую ночью по улице. Мы сами их провоцируем своей распущенностью и безнравственностью.

Нравственность — это способность сдерживать животные позывы и воздерживаться от насиля. Поэтому нравственны те люди, которые не рассматривают одинокую женщину в короткой юбке как свою добычу, и безнравственны те, кто это делает. Людям, которые не могут спокойно смотреть на легко одетую женщину и не пытаться её изнасиловать, не место в цивилизованном обществе. Точно так же, не место в цивилизованном обществе всем тем, кто рассматривает слабых — женщин, детей, стариков — как свои законные жертвы.

Те, кто утверждает, что традиционная культура заключается в этом, тем самым признаёт, что традиционная культура — это нечто отвратительное и нетерпимое, от чего человечество должно как можно скорее избавиться. Если же признать за носителями традиционной культуры право жить по своим звериным законам, необходимо признать и право цивилизованных людей жить по своим цивилизованным законам.

11. Вы говорите, что мигранты некультурные и агрессивные. Но их дети и внуки выучатся здесь в школах, усвоят нашу культуру, и станут точно такими же гражданами России, как и коренные жители страны.

Нет никаких оснований полагать, что это так. Существует мировой опыт, который показывает, что потомки мигрантов, даже усвоив язык и культуру принявшего их общества, не становятся его частью. Вместо этого они образуют новые меньшинства, как бы национальные, но лишённые корней — как в своей традиции, так и в новой культуре. Фактически, они оказываются в ложном положении. Это делает их постоянными источниками напряжения в обществе, вечной проблемой, незаживающей язвой.

Например, потомки алжирских арабов, эмигрировавших во Францию, не стали французами — хотя и традиционными арабами быть перестали. Они стали французскими арабами, то есть людьми, которые не являются ни арабами, ни французами, не могущие найти своего места внутри французского общества, но не могущие и покинуть его.

Впрочем, это относительно недавний пример. Но есть примеры замкнутого и проблемного существования национальных меньшинств в чужеродной среде, когда меньшинства не ассимилировались. Например, еврейские общины, существовавшие почти во всех странах мира, часто усваивали язык и культуру других народов, но всё же оставались евреями. В конце концов такое положение было признано нетерпимым для всех — и мировое сообщество пошло на создание Государства Израиль, которое и взяло на себя функцию реинтеграции разделённого народа. Однако этому предшествовали трагические события, сопровождавшиеся огромными жертвами. Этого бы не случилось, если бы евреи жили в своём национальном государстве. Следует ли повторять этот ужасный опыт, или допускать саму  возможность его повторения?

12. Мировой опыт показал, что программы интеграции меньшинств в жизнь общества ведут к укреплению толерантности, дружбы и единства общества.

Начнём с того, что в России нет никаких программ интеграции меньшинств в русское общество — кроме простого попустительства. Меньшинства предоставлены сами себе, и такое положение вещей никто не собирается менять. Так что говорить не о чем.

Впрочем, можно представить себе ситуацию, когда подобные программы будут приняты. Это чрезвычайно затратные мероприятия, требующие огромных вложений средств, квалифицированных специалистов, и, что очень важно, высокого уровня прозрачности и свободы от коррупции. Россия — бедная и коррумпированная страна, к тому же у нас просто нет кадров, способных работать на том уровне, который предполагается этими программами.

При этом основным аргументом в пользу завоза мигрантов является дешевизна их труда. Мы уже отметили, что это неверно. Но даже если бы их труд и в самом деле был дёшев, цена программ интеграции может оказаться большей, чем полученная выгода — даже если предположить, что в России сыскались бы деньги и люди, необходимые для проведения таких программ.

Это не значит, что программы интеграции не нужны. Россия и без мигрантов — многонациональная стран. На нашей земле живут малые коренные народы, не имеющие собственной государственности. У них, как и у нас, нет другой родины, кроме России. Они, разумеется, нуждаются как в защите своей культурной самобытности, так и в интеграции в русское общество. Но эта задача сейчас не решается: фактически, малые народы России всё более отдаляются от общерусской культуры и русского общества в целом. Более того, мы наблюдаем вспышки сепаратизма. Не так давно наша страна вела настоящую войну на Кавказе, защищая свою территориальную целостность. Эта война стоила нам огромных жертв и невообразимых расходов, и нельзя сказать, что она закончена. Более того, разгораются новые очаги этнической напряжённости.

О какой интеграции мигрантов можно говорить, когда мы не можем решить задачу реинтеграции татар, бурят или северокавказских народов?

13. Все цивилизованные страны мира принимают иммигрантов. Это мировая практика. Современная экономика не может обойтись без их труда.

Нет, это ложь. Все страны мира, даже те, которые сами созданы эмигрантами — например, США — ставят целую систему барьеров на пути миграции. Фактически, они принимают только самых лучших, элиту. В Россию же едут те, кого не принимают в более развитых странах. Не стоит забывать, что мигранты приезжают в поисках заработка, и всегда предпочтут экономически более развитую страну. Поэтому, если бы таджиков или грузин хотели бы видеть в Европе, они поехали бы в Европу, не так ли? Но они едут в Россию — потому что только Россия столь открыта для кого попало.

Одна из самых развитых стран, Япония, вообще не принимает мигрантов: японское законодательство делает их труд экономически невыгодным для работодателя. В Японии живёт какое-то количество иностранцев, но их вклад в японскую экономику ничтожно мал. Это не мешает Японии оставаться второй по значению экономикой мира — после США — и одной из самых политически стабильных государств. Стоит ещё отметить, что японское общество не заражено ксенофобией, поскольку иностранцев никто не воспринимает как опасность.

Наше государство провозгласило стабильность одной из главных ценностей, а ксенофобию — одной из главных опасностей. Не следует ли обратить внимание на японский опыт?

14. Да, мигранты совершают преступления и создают проблемы, но разве их противники не еще хуже? Пропаганда против миграции мобилизует скинхедов, ведет к тому, что усиливаются фашистские организации, выступающие за этнические чистки, а это может привести к развалу страны.

Нет, это не так.

Начнём с того, обвинение всех политических сил, выступающих за пересмотр нынешней политики в отношении миграции, в «фашизме» — либо невежество, либо сознательная ложь.

Как известно, фашизм — это ксенофобия, возведённая в культ. Фашист придерживается учения о высших и низших расах. Он считает, что существуют так называемые высшие расы и народы, которые имеют право угнетать другие народы, уничтожать их государства и культуры, совершать акты геноцида — только на том основании, что эти народы «ниже» или «менее развиты», чего его собственный. Те, кто проповедует такие взгляды и тем более их реализует — фашист. Тот, кто не разделяет этих воззрений, фашистом не является.

К слову, такие воззрения — в теории и на практике — исповедовали практически все европейские народы, имевшие колониальное прошлое. Все они практиковали безжалостную эксплуатацию, рабский труд, совершали акты геноцида по отношению к иным народам, и всё это оправдывалось и обосновывалось соответствующей идеологией. Гитлер отличался от прочих европейцев только тем, что применил колониальную практику к некоторой части населения Европы (в основном к славянам). Но по сути, Европа и в самом деле больна фашизмом.

В России ничего подобного не было. Русское государство, при всех своих проблемах и изъянах, никогда не было колониальным и фашистским. Не существовало и русской идеологии, подобной фашизму.

Её нет и сейчас. Крупнейшие русские организации, пытающиеся бороться против нелегальной миграции, пропагандируют совершенно иные идеи. Их можно назвать идеологией национальной самозащиты. Они говорят, что мигранты стали смертельно опасной проблемой для русского народа и российского государства, и требуют решить эту проблему путём ограничения миграции, высылки мигрантов и прочих законных и справедливых мер. Никто не о том, что одни народы должны эксплуатировать и истреблять другие — наоборот, речь идёт о защите своего народ от насилия и эксплуатации. По сути, это и есть практический антифашизм.

Тем не менее, фашисты в России существуют. Пока что они маргинальны и малопопулярны. Однако, если что и придаёт убедительности фашистской пропаганде, так это страусиная политика государства в отношении мигрантов, сокрытие правды и попытки переложить тяжесть проблемы на плечи населения.

Судите сами. Население страдает от наплыва мигрантов, и видит полное бессилие властей, потакание этому наплыву, поощрение миграции, сокрытие преступлений мигрантов и, что самое страшное — наказание защищающихся. Когда большинство населения окончательно убедится, что такая политика будет продолжаться всегда, оно встанет на сторону любых сил, которые пообещают решить эту проблему, в том числе и самых радикальных. В конце концов это приведёт к масштабному политическому кризису.

Человек, умирающий от жажды, если ему отказывать в глотке воды, рано или поздно напьётся из грязной лужи. Фашизм — это очень грязная лужа, и только это останавливает наше общество от фашизации. Но если безумная и антинародная политика в области миграции будет продолжаться, а всякое сопротивление ей — подавляться, из этой лужи рано или поздно будут пить миллионы.

15. Хорошо, убедили, что от трудовой миграции одно зло, но какие практические меры вы предлагаете? Неужели просто выслать всех из страны? А гражданская война не случится?

Да, необходима репатриация мигрантов, по возможности мирная и согласованная с правительствами их стран. Разумеется, это непросто: с такой проблемой нельзя справиться только государственными или только общественными усилиями. Необходим комплекс мер, предполагающих сотрудничество государства и гражданского общества, их совместные действия.

В частности может потребоваться размещение мигрантов в трудовых лагерях или использование их на общественных работах в условиях строгой изоляции от коренного населения. Именно так поступают с нелегальными мигрантами к примеру в США. В таком случае мигрантская преступность может быть существенно ограничена, хотя и не ликвидирована до конца: из любого лагеря можно бежать. Тем не менее, это даёт временную передышку и позволяет подготовиться к депортационным мероприятиям.

Что касается войны — она может случиться, если количество мигрантов превысит критический порог, и они решат, что теперь они являются хозяевами этой земли. Правда, это не будет гражданской войной. Это будет войной российских граждан с гражданами других государств (даже если некоторые из них приобретут российский паспорт), то есть самой обычной войной народов. Хотим ли мы умереть на этой войне?

16. Существуют ли эффективные меры по защите интересов граждан страны на рынке труда, ведь это рынок?

Да, разумеется. Например, в Японии приняты законы, защищающие интересы граждан страны в трудовых отношениях. В частности, работодатель не имеет права платить иностранцу меньше, чем японцу. Это приводит к тому, что в Японии работают только те иностранные специалисты, которые и в самом деле превосходят своей квалификацией и знаниями местные кадры. Это разумная и справедливая политика.

Конечно, в коррумпированной стране с «теневыми» экономическими отношениями — каковой является современная Россия — её полное копирование невозможно. Например, известны случаи, когда гастарбайтеров заставляют отдавать часть заработанного, работать сверхурочно, не соблюдать нормы безопасности, и так далее.

По сути, необходима нормализация отношений на рынке труда. Это масштабная задача, которую, опять же, невозможно решить силами только государства или только общества. Необходимо сотрудничество.

Но нет оснований полагать, что в России невозможно создать систему мер по защите интерсов граждан на рынке труда. Всем цивилизованным народам это в конце концов удавалось, а мы считаем себя цивилизованными, не так ли?

17. А что делать, если в стране будет дефицит рабочей силы и граждане будут требовать зарплату втридорога?

В настоящий момент труд в России недооценён: большинство людей, занятых в производстве и в сфере услуг, получают буквально гроши, все доходы достаются управленцам, владельцам бизнеса, а также коррумпированным чиновникам. Разумеется, производительность такого труда тоже невысока.

В ситуации, когда цена труда начнёт расти, произойдёт то, что обычно и происходит в таких ситуациях.

Во-первых, дорогой труд предполагает исчезновение безработицы, и, как следствие, резкое снижение социальной напряжённости. Общественный климат становится более здоровым.

Далее, работодатели уже не могут мириться с незаконными поборами чиновников, выплачивать им коррупционную ренту. Они сворачивают бизнес или начинают систематически бороться за свои права. Это приводит к совершенствованию политической системы, избавлению от язв коррупции.

С другой стороны, они начинают всемерно повышать производительность труда, стремясь получить как можно больший полезный эффект с каждого человека. Становится выгодным вкладывать средства в техническое перевооружение и совершенствование трудовых отношений. Вместо ста гастарбайтеров с ржавыми лопатами покупается экскаватор, вместо бригады пьяных шабашников нанимается несколько квалифицированных специалистов. Вредные, опасные, и требующие дешёвого неквалифицированного труда производства выносятся за пределы страны, в «третий мир».

Как следствие, возрастает цена и престиж образования, особенно профессионального, растёт ответственность, повышается общественная культура. Наконец, начинает развиваться инновационный сектор экономики...

Вас пугает такая перспектива?